На заседании Совета директоров научных организаций Сибирского макрорегиона с участием представителей Министерства науки и высшего образования РФ и органов власти, которое прошло в Доме ученых СО РАН, обсуждались проблемы не только оплаты труда ученых, но и всего ресурсного обеспечения научного процесса.
Коллегиальный орган глав исследовательских организаций России и его сибирская территориальная структура были недавно созданы федеральным Министерством науки и высшего образования. «У нас как раз подоспела хорошая повестка, актуализирована тематика системы оплаты труда и в более широком смысле — всего, что с ней связано, — отметил глава Минобрнауки РФ кандидат юридических наук Валерий Николаевич Фальков. — Эту проблему нельзя замалчивать, о ней надо открыто поговорить». Министр напомнил, что в Новосибирск уже приезжал его заместитель Андрей Владимирович Омельчук и провел сессию рабочей группы, результаты которой представили Совету директоров. «Пока единого мнения нет, и нам потребуется некоторое время, чтобы выработать общую позицию», — подчеркнул Валерий Фальков.
«Некоторые из проблем копились годами и носят системный характер, — констатировал полномочный представитель президента РФ в Сибирском федеральном округе Сергей Иванович Меняйло. — Чтобы их снять, нужно принимать столь же системные решения». Важность позиции Совета директоров обозначил и губернатор Новосибирской области Андрей Александрович Травников: «Первые лица всегда несут двойной груз ответственности: и за текущую деятельность организации, и за ее стратегическое развитие».
Проблему оплаты труда научных сотрудников Валерий Фальков показал состоящей из нескольких подпроблем. Это низкий уровень гарантированной части заработной платы (должностной оклад), неритмичность стимулирующих выплат (до 40 % которых приходится на самый конец года), неравенство возможностей в получении грантов и заключении хоздоговоров (как в рамках одного института, так и между ними), заданная майскими указами президента РФ привязка к средним региональным зарплатам (которые сильно разнятся) и низкий уровень суммарного заработка на начальных ступенях научной карьеры, что уменьшает ее привлекательность для выпускников. «Обновленная система оплаты труда должна стать более прозрачной и более справедливой, — подчеркнул министр. — Я бы хотел, чтобы перед отдельным ученым несли субсидиарную ответственность и государство, и конкретный институт, в котором он работает».
На заседании выступили два содокладчика: заместитель министра Андрей Владимирович Омельчук и директор ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН» член-корреспондент РАН Алексей Владимирович Кочетов. Первый из них продемонстрировал статистические параметры в сфере оплаты труда. В Новосибирской области доля научных сотрудников с зарплатой в 200 и выше процентов от среднерегиональной составляет 60 %, при этом среди занимающих позицию «главный научный сотрудник» она доходит до 82 %, но для должности «научный сотрудник» цифра падает до 27 %, а среди младших доля «двухсотпроцентников» составляет только 6 %. К чему это приводит, показали другие цифры, от Алексея Кочетова: если в 2018 году среди уволившихся из института доля молодежи до 39 лет составила 44 %, то в 2020 году — уже 64 %. Андрей Омельчук сравнил ситуацию в Новосибирске и Москве, куда перетекает заметная часть молодых исследователей из Сибири. При среднерегиональном заработке, соответственно, в 35 и 76 тысяч рублей, новосибирский ученый-«двухсотпроцентник» ежемесячно получает 5,8 потребительской корзины, а московский — 8, при этом стоимость потребительской корзины в Москве, по данным официальной статистики на 2020 год, в 3,2 раза выше, чем в Новосибирске.
Рабочая группа вынесла на обсуждение Совета директоров ряд консолидированных предложений по оплате труда ученых. Прежде всего, рекомендовано отойти от привязки к среднерегиональному заработку и либо заменить его среднероссийским, либо отталкиваться от единого минимума гарантированной части зарплаты (для Новосибирска назывались 30 тысяч рублей). Члены рабочей группы также выступили за распространение обновленной системы оплаты на более широкую категорию «научный работник»; прогнозировались и дополнительные затраты госбюджета для реализации той или иной комбинации вариантов. «Низкий уровень гарантированной части зарплаты требует постоянной погони за внебюджетом и не позволяет лабораториям сосредоточиться на прорывных исследованиях», — акцентировал А. В. Кочетов.
Первое из предложений поддержал Сергей Меняйло: «Полностью согласен с тем, что за основу не надо брать средний заработок по региону. Но одной зарплатой ученых мы не удержим. Мотивации должны быть комплексными». В этой части рабочая группа выступила с идеей пересмотра участия научной молодежи в федеральной целевой программе «Жилище» — снизить минимальный срок работы в научном учреждении с пяти до трех лет и смягчить критерии нуждаемости в жилплощади. «Жилищную программу мы обязательно изменим, — согласился В. Фальков, — чтобы в Год науки и технологий она стала более привлекательной для молодых ученых». В частности, он напомнил о ранее звучавшем предложении губернатора Новосибирской области А. Травникова по запуску льготной «научной ипотеки» аналогично сельской.
В ходе обсуждений ряд выступавших предлагали в контексте проблемы оплаты труда ученых обратить внимание на «ненаучные» категории сотрудников: конструкторов, инженеров, мастеров, библиотекарей, а также врачей и медицинский персонал академических клиник. «Они являются отчасти и генераторами знаний, и аналогом ИТР в естественно-научных институтах», — сказал о последних руководитель Томского национального медицинского исследовательского центра РАН член-корреспондент РАН Вадим Анатольевич Степанов. Звучали пожелания отойти от архаичного учета нормо-часов, приравнять к научным сотрудникам аспирантов, предоставить руководству институтов больше свободы относительно штатных расписаний и ввести единые правила возрастной ротации научных сотрудников.
Директор ФИЦ «Институт катализа им. Г. К. Борескова СО РАН» академик Валерий Иванович Бухтияров обозначил ключевую проблему: «Мы видим развилку: имеются ли у Минобрнауки возможности для дополнительного привлечения средств на увеличение минимального оклада и связанной с ним тарифной сетки? Если да, то тогда майские указы на сегодня никто не отменял и не видоизменял, а значит, Москве опять придется добавлять больше других. В 2017 году институты под эгидой СО РАН получили всего 4 % дополнительного финансирования на исполнение указов при 25 % численности ученыx, работающиx в академическиx организацияx, по отношению к общероссийскому показателю. К формулировке указа нужно вернуться, мы еще два года назад предлагали отойти от привязки с среднерегиональной зарплате. Хотя, если будет решен самый первый вопрос, нам будет намного легче обсуждать следующие».
Прямого ответа о возможностях Минобрнауки не прозвучало, при этом его глава заявил: «Мы планируем завершить эту историю (с зарплатами. — Прим. ред.) в течение нескольких ближайших месяцев. Причем завершить не только в части самой системы оплаты труда, но и в части механизмов финансирования: мы внимательно проанализируем госзадания, посмотрим на показатели эффективности… Важно также изменить систему мониторинга, чтобы она была не простым собиранием отчетов, а работала на совершенно иных принципах, способствовала выявлению проблем и причин невыполнения показателей, работала на опережение». «Вопрос заработной платы — по определению проигрышный вопрос, — обобщил Валерий Фальков, — поскольку требуется предложить “королевское решение”, которого нет. Это всегда совокупность частных изменений, которые следует коллегиально готовить».
Свыше 80 % финансов, выделяемых на выполнение госзаданий, приходится на фонд заработной платы, но ей не исчерпываются ресурсные потребности научных организаций — они нуждаются в ремонте и обновлении основных средств, многом другом. «Мы работаем на пределе возможностей, — сказал директор Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН член-корреспондент РАН Дмитрий Владимирович Пышный, — поэтому не стоит ожидать автоматического бурного роста публикаций и патентов». Близкую позицию занимает директор Института археологии и этнографии СО РАН член-корреспондент РАН Андрей Иннокентьевич Кривошапкин: «Деньги, получаемые от приносящей прибыль деятельности, сегодня в основном идут не на развитие института, а на поддержание фонда заработной платы. В случае гарантированного федеральным бюджетом роста минимальной ставки, мы сможем осуществить маневр для движения вперед».
Директор Института теплофизики им. С. С. Кутателадзе СО РАН, главный ученый секретарь СО РАН академик Дмитрий Маркович Маркович подчеркнул особую остроту обсуждаемых проблем для институтов второй категории: «Нет, к моему институту это не относится, я сейчас выступаю как представитель Сибирского отделения РАН, и горько видеть, что более двух третей научныx организаций оказались отрезанными от федеральных программ обновления приборной базы, создания молодежных лабораторий и многого другого. Большие надежды возлагались на конкурс по созданию инжиниринговых центров, но 11 выигравших заявок на всю страну (включая вузы) — это близко к нулю. Между тем политику по инфраструктурной поддержке институтов второй категории следует пересмотреть: среди таковых есть и случайно не попавшие в первую, есть близкие к ней, а есть те, которые нуждаются в адресной поддержке для преодоления отставания».
Участники дискуссии высказались за формирование и восстановление федеральных программ поддержки академических библиотек, коллекций, а также научных школ, которые директор Института систематики и экологии животных СО РАН член-корреспондент РАН Виктор Вячеславович Глупов назвал локомотивами науки. Многих беспокоила ситуация с реформой национальной системы научных фондов, в ходе которой ликвидируется Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ). «Да, это болезненный вопрос, — отреагировал В. Н. Фальков. — Я понимаю, что РФФИ — понятный, знакомый и очень удобный для ученых по многим параметрам. Тем не менее решение на уровне правительства уже принято. Но мы добились, что общая сумма финансирования после объединения фондов сохранится и линейка грантов не будет сокращена».
«По каждому из обсуждаемых вопросов лед тронулся», — на оптимистической ноте подвел итог дискуссии Валерий Фальков.
Андрей Соболевский
Фото Юлии Поздняковой
