Новинка издательства «Альпина нон-фикшн» «Путеводитель по Средневековью: Мир глазами ученых, шпионов, купцов и паломников» Энтони Бейла — классический пример одного из направлений исторической науки, которое занимается повседневностью, приближая к нам людей, живших в далеком прошлом. Используя массу источников, начиная с летописей и заканчивая трактирными счетами, историки рисуют перед читателями живописные картины различных эпох или событий. При этом именно бытовая составляющая дает такую сумасшедшую вовлеченность: всегда любопытно узнать, каким образом твои, условно говоря, предки делали то же самое, что и ты. Что они носили, ели, как лечились, учились, а в данном случае — путешествовали.
Фрагмент обложки книги
Читая «Путеводитель по Средневековью», с помощью автора начинаешь задумываться, откуда вообще выросла концепция путешествия — и насколько с тех времен трансформировалось целеполагание передвижения людей по географии. Средневековые путешественники в массе своей планировали поездки вовсе не для того, чтобы проветрить голову, сменить стены или же познакомиться со светскими достопримечательностями той или иной территории. (Давайте посмотрим правде в глаза, в те времена большое количество знакомых нам достопримечательностей еще не было создано.) Бейл обращает наше внимание на то, что среди основных причин, стимулировавших охоту к перемене мест, часть можно назвать командировкой (это торговля, дипломатия, военные задачи), а непосредственно современный туризм вырос из такого времяпрепровождения, как паломничество.
«Причины и мотивы паломничества были различными (иногда оно было добровольным, иногда обусловлено медицинскими причинами, иногда представляло собой меру наказания, а иногда совершалось по поручению общины)… […] Примерно к 1350 году сложились привычные маршруты и инфраструктура для того, что теперь мы бы назвали массовым туризмом, — вплоть до своего рода пакетных туров», — пишет автор, и мы через века машем нашим предшественникам, отправляясь в очередной all inclusive, — кстати, с той же самой конечной целью: вернуться домой обновленным и полным впечатлений.
Вслед за Энтони Бейлом мы проследуем через Аахен, Кельн, Венецию, Кипр, Константинополь, Святую землю, Африку, Шелковый путь, Индию и далее. Наш путь сольется с дорогами и тропами самых разных людей (кстати, исчерпывающее впечатление о том, насколько разных людей может включать одна группа паломников, дает великий Джеффри Чосер в своих фривольных «Кентерберрийских рассказах»). Мы начнем с подготовки к поездке (не забудьте памятку об обмене валюты и кипу разрешений: от супруга/супруги, сюзеренов, короля, настоятеля и так далее), и закончим возвращением в родные пенаты — и чего только не встретится в этом волнующем и увлекательном путешествии! Тем более что автор отмечает один любопытный момент: строгую географическую определенность передвижения людей, исходящую из их целей и задач. Если паломники осваивали христианские земли с соответствующими святынями, то купцы лихо следовали по сложнейшим тропам Шелкового пути и индийских княжеств, и их записки, до нас дошедшие, скорее уже не путеводители, а географо-этнографические заметки.
Большая часть «Путеводителя по Средневековью» посвящена тому, как выглядит мир из Нюрнберга, в те времена — крупного и бурливого купеческого города. Двигаться по параллелям и меридианам нам помогает уникальная вещь: глобус Бехайма, созданный по заказу нюрнбергского магистрата Мартином Бехаймом, купцом и путешественником. Это один из старейших сохранившихся глобусов в мире. Таким образом мы примерно понимаем, куда нас вместе со средневековыми путешественниками может занести по ходу чтения (а оно, как известно, тоже является своего рода путешествием). Кстати, любопытно, что в какой-то момент происходит инверсия: и вот мы вместе с Бейлом смотрим на мир глазами путешественников не с запада на восток, а наоборот — с востока на запад, — тех же купцов, дипломатов и, конечно, шпионов.
Что однозначно подкупает в книге, так это легкость и увлекательность повествования и изложения довольно сложных для восприятия современным человеком первоисточников — все-таки за прошедшие века изменился не только мир, но и манера изъясняться, в том числе и письменно. Еще одна особенность книги — ее кинематографичность. Бейл блестяще крутит перед нами калейдоскоп подробных и красочных картинок, тщательно выверенных по темпу и хронометражу. Замедляясь и ускоряясь, давая то общий, то крупный план, вплетая истории конкретных людей, автор виртуозно проводит нас по реперным точкам, складывающимся в гобелен искусной работы — шикарный, многоцветный, пахнущий то сталью, то нужниками, то морской солью, то ладаном, то апельсиновыми рощами, то пряностями.
Еще сильнее приближает нас к средневековым путешественникам максимальная конкретика: какими путями лучше проехать, где остановиться или поесть, чего остерегаться, какие бумаги выправить, сколько заплатить, на какие достопримечательности обратить внимание и так далее. Вкупе с общефилософскими выкладками, где Бейл рассуждает о том или ином понятии, способе восприятия и познания мира, всё это создает прочные ассоциации и параллели с днем сегодняшним. Вообще, с поправкой на описываемые реалии, моментами есть стойкое ощущение, что ты читаешь реальный путеводитель в рамках планируемой поездки по дальнему зарубежью (и точно так же, как люди пятнадцатого века, бегаешь по магазинам, приобретая новую обувь, одежду и необходимые аксессуары), — и единственное, что возвращает к пониманию многовекового разрыва, это прошедшее время глаголов.
Очень забавно вместе с Энтони Бейлом проследить за тем, как изменялось количество сведений о местности в зависимости от ее удаления от европейского центра. Если для германских земель, Рима или Иерусалима информация, которой располагали средневековые путешественники, включает чуть ли не названия рекомендованных трактиров и адреса банков, то, например, Эфиопия — уже страна загадочных драконов и дьявольских гиен, а в Сенегале водятся муравьи величиной с кошку. В Индии вообще подобных существ, включая мантикор или единорогов, — целый бестиарий. Удобно на самом деле — если ты один из десятков тысяч, кто побывал в этих волшебных местах, то можно врать, как очевидец.
Впрочем, по словам Энтони Бейла, многие путевые заметки средневековых путешественников грешат тем или иными фантазийными подробностями, возможно, именно поэтому большинство из них читается, как приключенческий роман. Будем же снисходительны. В конце концов: «Да и кому не случалось присочинять о своих доблестях? Кто не приукрашивал, расписывая, какое невероятное место он посетил?» Это стремление в нас, путешественниках, тоже не изменилось.
Екатерина Пустолякова
Изображение: фрагмент обложки книги
