Достигла ли Россия пика заболеваемости, какие лекарства сегодня считаются перспективными в лечении COVID-19, когда начнется массовое тестирование на антитела к новому коронавирусу в Новосибирской области и нужно ли носить маски на улице — на вопросы про это ответили сибирские специалисты.
Экспертами выступили:
• заведующий лабораторией молекулярной биологии РНК-вирусов Государственного научного центра вирусологии и биотехнологии «Вектор» член-корреспондент РАН Сергей Викторович Нетёсов;
• директор Института медицины и психологии В. Зельмана Новосибирского государственного университета доктор медицинских наук Андрей Георгиевич Покровский;
• генеральный директор ООО «ИНВИТРО-Сибирь» Александр Сергеевич Хамидулин.
Россия и Новосибирская область уже достигли пика заболеваемости?
Сергей Нетёсов: Россия сейчас находится на втором месте по числу подтвержденных случаев заболевания новым коронавирусом. В день прибавляется примерно по 11—12 тысяч случаев. Так как средняя добавка в день не уменьшается, это означает, что мы еще пика эпидемии не достигли. Скорее всего, мы где-то около него. И уж тем более пока никакого снижения заболеваемости нет, а это не очень приятная ситуация, которая означает, что эпидемия развивается, и пока мы не можем предугадать, когда она пойдет на спад.
Что касается Новосибирской области, то сегодня зарегистрировано 74 случая, спада нет, поскольку в среднем за последние несколько дней прибавляется примерно по 70 случаев. Единственное, что можно сказать положительного: сегодня выписались уже 66 человек, это означает, что поступление пациентов в больницы было на уровне 10—15 случаев. Это говорит о том, что началась хоть какая-то стабилизация по больничным койкам.
Эффективен ли масочный режим? Нужно ли носить маски на улице?
Сергей Нетёсов: Масочный режим сейчас ужесточается, и это правильно, потому что основная масса случаев передачи вируса происходит от бессимптомников к чувствительным людям. Именно поэтому, чтобы не передать вирус, надо носить маски. К сожалению, я вижу, что масочный режим соблюдается далеко не во всех районах Новосибирска, а это значит, что мы далеки от снижения заболеваемости.
Инкубационный период COVID-19 составляет в среднем 5,7 дня, то есть реально — от 4 до 7 дней, хотя он может быть и больше, и меньше. Выделять вирус зараженные люди начинают за 2 дня до появления симптомов. Это является еще одним доказательством того, что маски надо носить всем.
Я могу рекомендовать носить маски в тех местах, где расстояние между людьми меньше трех метров. На улицах Новосибирска сплошь и рядом такие расстояния, поэтому уж лучше быть в маске постоянно, чем ее снимать и надевать обратно, что не способствует хорошей фильтрации воздуха.
Существуют ли эффективные специфические способы лечения COVID-19?
Андрей Покровский: Сегодня в мире зарегистрировано 175 различных клинических исследований. Они проводятся самыми разными университетами и институтами. Есть один препарат, который одобрен для лечения коронавирусной инфекции — «Ремдисивир». Он был разработан для лечения лихорадки Эбола. Считается, что он ингибирует (подавляет) РНК-полимеразы, то есть фермент, который делает новые вирусные частицы. Лекарство было испробовано в Китае для лечения порядка 240 пациентов и не показало эффективности. В США испытание провели более чем на тысяче пациентов, и в результате были получены обнадеживающие данные. Десятидневный курс применения сокращал длительность заболевания с 15 до 11 дней у 31 %, и несколько снижалась летальность в сравнении с теми, кого не лечили «Ремдисивиром» (8 % против 11 %). Следует сказать, что это не панацея, но тем не менее один из первых препаратов, для которого доказана некоторая эффективность. С 1 мая он разрешен для применения в США, и, насколько мне известно, сейчас начато его производство в Индии, Китае, Пакистане.
Достаточно хорошо проявляют себя методы лечения с использованием иммуноглобулинов и сывороток. Для того чтобы использовать сыворотку из плазмы крови переболевших, нужно знать наличие там нейтрализующих антител. Поэтому тесты на антитела так важны. Они предусматривают тестирование либо белков сердцевины вируса (как правило, к ним выше всего титры антител), но для лечения можно использовать сыворотки, у которых есть нейтрализующие антитела (а это антитела к поверхностным белкам). Насколько мне известно, такие тест-системы разрабатываются и в России, и за рубежом.
Сергей Нетёсов: Я ежедневно встречаю публикации о препаратах, которые предполагаются для лечения коронавируса. Дело в том, что все эти утверждения без проведения нормальных клинических исследований ничего не стоят. Сперва надо доказать эффективность и то, что применяемая доза не является токсичной, не вызывает существенных побочных эффектов.
Как часто надо сдавать тест на наличие вируса?
Сергей Нетёсов: Тем, кто контактировал с больным, рекомендуется сдать тест при первой же возможности и еще раз через 14 дней. Дело в том, что инкубационный период составляет от 4 до 7 дней, и если сегодня человек проверился, а контакт с зараженным был вчера-позавчера, по идее, надо провериться еще раз. Это поможет исключить распространение инфекции. Есть данные о том, что один бессимптомный носитель может заразить до двухсот человек. Нельзя этого допустить. Любой социально ответственный человек сходит и сдаст тест на вирус.
В некоторых странах смертность от коронавируса составляет 15 %, тогда как в России она, по официальным данным, — менее 1 %. С чем это может быть связано?
Сергей Нетёсов: На этот счет есть много гипотез. Во-первых, мы набрали основную массу заболевших в последние две недели. Несмотря на то, что врачи делают всё возможное, чтобы спасти пациентов, к сожалению, можно говорить, что здесь смерти пока отложенные. Во-вторых, мы знаем, что в Италии статистика изначально велась таким образом: если человек умер, если у него есть маркер заболевания, то ему однозначно писали в причинах смерти коронавирус. Потом стало понятно, что в разных странах статистика ведется по-разному, и где-то, если человек четко не умер от коронавирусной пневмонии, ему этот диагноз в причинах смерти не ставят. На сегодняшний день в целом по миру смертность от этого заболевания составляет 5 %. Я думаю, когда везде нормализуют и приведут к единым стандартам учет, тогда и можно будет обсуждать этот вопрос.
Андрей Покровский: Добавлю, что существенным образом на статистику может повлиять масштаб тестирования. Я не исключаю, что чем шире оно проводится, тем больше будет выявлено бессимптомных носителей, и, соответственно, меньше окажется процент летальности. Надо сказать, что у нас в стране такой скрининг идет достаточно хорошо. По сегодняшним данным, бессимптомные носители составляют более 40 % носителей вируса.
Также около двух месяцев назад появилась гипотеза, что летальность существенно ниже в тех странах, в которых применялась вакцина БЦЖ (от туберкулеза). Эта вакцина не является специфической, но она может стимулировать неспецифический иммунитет. Так, среди европейских стран БЦЖ позже всех отменила Португалия, и там выживаемость от коронавируса лучше, чем в соседней Испании. Однако пока достоверных доказательств этой гипотезы нет, и для ее подтверждения или опровержения сейчас проводится несколько клинических испытаний в разных странах.
Действительно ли высока смертность больных, подключенных к ИВЛ?
Сергей Нетёсов: Я не врач по специальности, но знаю ситуацию в некоторых странах от людей, которые постоянно работают в палатах интенсивной терапии, подключают к ИВЛ. Там большой процент пациентов, подключенных к ИВЛ, которые внутрибольнично заражаются антибиотикоустойчивыми штаммами. Поэтому категорически не рекомендуется надолго подключать людей к ИВЛ.
Андрей Покровский: Действительно, статистика не очень хорошая. ИВЛ существенно ухудшает прогноз развития заболевания. Мы как раз должны на этой неделе по данному вопросу провести конференцию с клиникой Университета Южной Калифорнии.
Когда в Новосибирске будут проводить тестирование на антитела? Будет ли оно доступно всем желающим? Сколько будет стоить?
Александр Хамидулин: Мы ведем переговоры с несколькими отечественными и зарубежными производителями тест-систем, намерены делать тесты ориентировочно на иммуноглобулины класса G (поздние антитела, которые подходят для диагностики переболевших людей. — Прим. ред.). Мы будем использовать только тест-системы, прошедшие все клинические испытания и получившие [регистрационное] удостоверение.
В настоящий момент заявленная чувствительность и специфичность тестов — в районе 98 % и выше, обкатка в «боевых условиях» покажет, как это будет на самом деле. Оптимистичный старт запуска — третья декада мая, но могут быть форс-мажоры.
Мощности лаборатории INVITRO оцениваются примерно в 200 тысяч исследований в месяц на старте, потом, я думаю, можно их удвоить, то есть тестов хватит на всех. Окончательную цену мы сообщим ближе к началу, но сегодня можно сказать, что она будет от 950 до 3500 рублей. Есть два класса тест-систем: качественные и количественные. Качественные дешевле, они показывают только, есть ли антитела или нет. Количественные показывают титр. На начальной стадии антител меньше, потом они волнообразно нарастают, и чем их больше, тем лучше.
Александра Федосеева, Мария Фёдорова, Диана Хомякова
Фото из открытых источников
