Недостатки недавно принятой Стратегии развития Арктической зоны РФ до 2035 года комментирует заместитель председателя Сибирского отделения РАН академик Николай Петрович Похиленко.
— Да, именно недостатки. Документ, при всей его внешней востребованности и масштабности, не оправдал наших ожиданий. Начну с того, что Стратегия предусматривает очень длительный период, фактически до 2030 года, отвести на формирование комфортной для потенциальных инвесторов нормативной базы. Которая, в свою очередь, нацелена на освоение имеющихся и уже поставленных на баланс запасов полезных ископаемых. Если потенциала Томторского месторождения руд редких и редкоземельных металлов, а также попигайских импактных алмазов хватит на столетия вперед, то со всеми остальными источниками сырья ситуация совсем другая.
Подходят к концу разведанные запасы золота, что уже сегодня сказывается на его добыче. Так, прогноз на суммарную добычу металла на 2017-й и 2018 год в Магаданской области давал объем в 86 тонн, а в реальности вышло только 69. Такая ситуация наблюдается из года в год, причем и на Чукотке тоже — 70 и 42 тонны, соответственно, если говорить именно об Арктических регионах. Там нет новых крупных экономически привлекательных объектов, более или менее готовых для масштабного промышленного освоения, а значит, интересных для потенциальных инвесторов. Упомянутый выше Томтор, кстати, тоже недоразведан. Относительно понятны запасы его центральной части (месторождения Буранное, Северное и Южное), а периферия и соседние территории требуют дальнейшей геолого-геофизической проработки. Предваряя вопрос о востребованности российского золота, замечу, что при некоторой волатильности мировых цен этот металл остается основой для национальных и мировых валютно-финансовых систем; потребность в нем возрастает также в связи с развитием микро- и наноэлектроники и других высокотехнологичных отраслей.
Схожая ситуация с добычей ювелирных и технических алмазов в Якутии. Мы с коллегами выступали с предложениями о поиске участков, перспективных для обнаружения новых коренных месторождений в арктических районах Сибирской платформы. Однако в Стратегии упоминаются всего три якутских улуса (района) в связи с добычей исключительно россыпных алмазов, но их запасы истощаются уже сегодня. Компания «Алмазы Анабара», с деятельностью которой я хорошо знаком, в связи с истощением алмазоносных песков постепенно начинает переходить на россыпное золото и платину. По моему прогнозу, к 2030 году добыча россыпных алмазов в Арктической зоне РФ сократится не менее чем в три раза. При этом сегодняшнее сокращение спроса на камни ювелирного класса связано исключительно с экономическим кризисом, вызванным пандемией. Она рано или поздно пройдет, и фраза Diamond is forever снова станет актуальной. Правда, в ювелирной промышленности намечается замещение природного сырья искусственными кристаллами, в чем хорошо продвинулся Китай, но такие бриллианты заведомо дешевле.
Поскольку россыпные источники алмазов иссякаемы, то ставку следует делать на коренные. Это кимберлитовые трубки, вертикально прорывающие толщи более древних пород. В Арктической зоне Якутии таких трубок найдено много сотен, но их возраст относится к мезозойскому времени, и они либо пустые, либо содержат малоощутимые количества алмазов. Но есть признаки нахождения на тех же территориях более древних, среднепалеозойских трубок с возрастом примерно 370 миллионов лет, аналогичных «Удачной» и «Миру» и содержащих значительные объемы крупных дорогих алмазов. Такие источники нелегко найти, поскольку они перекрыты пермскими осадочными породами мощностью 30—40 метров. Однако у нас есть методики и опыт успешного поиска именно таких трубок. Но поиск коренных источников алмазов в Стратегию развития Арктической зоны РФ не включен, там обозначены только иссякающие россыпи.
Еще один серьезный недостаток Стратегии заключается в том, что все проекты и объекты, кроме Севморпути, имеют строгую привязку к тому или иному субъекту Федерации. Между тем и я, и академик Валерий Анатольевич Крюков, и другие ученые считают, что развитие Арктики принесет меньше издержек при создании межрегиональных территориальных комплексов — таких, например, как Лено-Хатангский, охватывающий районы Красноярского края и Республики Саха (Якутия). В этот большой ареал входят и Попигайская астроблема, и Уджинское поднятие, включающее Томтор. Вокруг последнего мы видим еще как минимум четыре массива, схожих с ним с геологической точки зрения. С учетом разведанных запасов одного Томтора Уджинское поднятие может оказаться уникальной глобальной кладовой редких и редкоземельных металлов, спрос на которые год за годом нарастает в связи с прогрессом IT и других современных высоких технологий. И не только этих металлов. Откуда взялось значительное количество золота и платины, которые намывались вместе с алмазами компанией «Алмазы Анабара»? Есть гипотеза, что из массивов, где берут истоки арктические реки — анабарские притоки. По крайней мере, наши коллеги из якутского Института геологии алмазов и благородных металлов СО РАН исследовали маленькие самородочки и находили в них включения щелочных минералов, характерных для пород периферийных частей Томторского массива.
Полярная ночь на Томторском месторождении
То есть мы имеем очень перспективную территорию, относящуюся сразу к двум субъектам Федерации, — осваивать ее следует комплексно, создавая единую инфраструктуру. Морскими воротами мог бы стать порт Урунг-Хая в устье Анабара, способный принимать суда ледового класса. Развивать пока что небольшой, на семь портальных кранов, Урунг-Хая следовало бы не только Якутии, но и Красноярскому краю, с учетом множественности перспектив использования этого погрузочно-разгрузочного узла. То же касается энергетики: на территории обоих субъектов есть перспектива открытия небольших нефтегазовых месторождений и, как следствие, использования компактных газотурбинных и тепловых установок. На общей инфраструктуре Лено-Хатангского комплекса можно было бы добиться огромной экономии. Но в Стратегии развития Арктической зоны РФ межрегиональное взаимодействие никак не прописано.
Сухопутную же логистику мы предлагали строить из расчета на создание продуктов с высокой добавленной стоимостью — например, редкоземельных металлов с максимальной степенью чистоты. Это возможно при условии промышленного обогащения по методам, разработанным в красноярском Институте химии и химических технологий СО РАН (реализация которых планировалась на химкомбинате в Красноярске-26), и дальнейшей очистке, успешная практика которой принадлежит Новосибирскому заводу химконцентратов (НЗХК, входит в структуру Росатома). Для примера: скандий чистоты 99,9 % стоит 1 500 долларов за килограмм, а при достижении 99,999 % цена возрастает ровно вдесятеро. На НЗХК добивались именно такого показателя.
Однако компания «Восток Инжиниринг», начавшая разработку центральной части Томтора, готовится лишь к первичной переработке сложных томторских руд с экспортом полуфабриката в Китай, где из смеси получат отдельные чистые металлы для высокотехнологичных производств. К сожалению, Стратегия развития Арктической зоны РФ консервирует эту крайне невыгодную для России ситуацию: в документе нет ни слова о цепочках полного цикла по выпуску высокомаржинальной продукции на нашей территории. Мы снова наступаем на те же грабли: планируем добычу сырья и его экспорт непереработанным либо на первых стадиях передела, — точно так же, как это происходит с лесом, углем и другими богатствами Сибири.
В Стратегии немало написано про инвестиционную привлекательность и создание льготных режимов для инвесторов, но полностью обойден вниманием главный магнит для вложения средств — новые объекты с определенной готовностью и объективно оцененной экономической привлекательностью их освоения. Будем реалистами: в Арктике и сегодня, и завтра это объекты добывающей промышленности. В чистой неразведанной тундре налоговые льготы и прочие преференции никому не интересны — интересна доказанная перспектива получения экономического эффекта, причем перспектива быстрая, порядка пяти лет. А в Стратегии первые пять лет ее реализации отведены… на подготовку нормативной базы, в том числе и по стимулированию инвестиций на Севере. То есть они автоматически откладываются на гораздо более далекую перспективу, поскольку льготы сами по себе прибыли не приносят: в условиях Арктики ее извлекают из глубокой переработки сырья. Если есть крупное месторождение золота с десятью граммами на тонну или трубка с двумя-тремя каратами дорогих (от 250 долларов за карат) алмазов на ту же массу породы — капитал пойдет его осваивать независимо от наличия или отсутствия преференций.
Если резюмировать, то основные изъяны Стратегии развития Арктической зоны РФ таковы:
• Предусмотренное Стратегией создание нормативной базы предваряет — и очень надолго, на десятилетие! — научное и промышленное освоение Арктики, а не синхронизировано с ним.
• Документ не предусматривает опережающих действий по расширению сырьевой базы на перспективу, что является основным стимулом для инвестиций в Арктику.
• Не предусмотрено макрорегиональное и межрегиональное взаимодействие, создание крупных промышленных районов, экономически стабильных на долгосрочную перспективу.
• И главное: Стратегия не нацелена на создание на российской территории цепочек полного цикла переработки добываемого в Арктике сырья и производства продукции с высокой добавленной стоимостью.
Подготовил Андрей Соболевский
Фото автора (1), предоставлено Александром Толстовым (2, анонс)
