На севере Хакасии, на петроглифических комплексах у урочища Албаны, имеются необычные изображения людей в длиннополых одеяниях со шлейфами и в высоких головных уборах. По контурам общего вида эти фигуры, выполненные в прорезной технике, похожи на сапожки, как их иногда и называют. Однако никто не знает, кого именно они изображают. По этому поводу не утихают научные споры.
Часть из этих «сапожков» стала известна после публикации материалов экспедиции знаменитого финского археолога Йоганна Рейнгольда Аспелина (конец 1880-х годов), часть обнаружена уже в наше время. Всего к настоящему времени выявлено более 30 таких фигур на 13 плоскостях, одни из которых являются каменными выходами (например, Ошкольская писаница), другие — плитами курганов. Важно отметить, что все эти изображения сосредоточены лишь в одном районе Хакасии радиусом не более 20 километров, больше нигде в Сибири их нет.
Ученые не могут прийти к единой интерпретации этих загадочных петроглифов. Финские исследователи предлагали считать их изображением процессий манихейских священнослужителей (известный советский и российский археолог Леонид Романович Кызласов впоследствии тоже стал придерживаться этой точки зрения). Другие археологи относят изображения к середине IX века и предполагают, что они созданы местными жителями, отношения к манихейству не имевшими, но видевшими где-то его ритуалы. Третьи считают их передачей облика несторианцев, поскольку на территории Хакасско-Минусинской котловины есть свидетельства наличия этой разновидности христианства.
Манихейство — религиозно-философское учение, основанное на идее религиозного синкретизма и дуалистической природы бытия (свет—тьма, добро — зло). Оно соединяет в себе идеи парсизма, христианства, буддизма, гностицизма и других древних верований Востока. Несторианство — диофизитское христологическое учение, приписываемое Несторию, архиепископу Константинополя (428—431). Учение самого Нестория было осуждено как ересь на Эфесском (Третьем Вселенском) соборе в 431 году.
Четвертые называют «сапожки» фигурками шаманов. Пятые утверждают, что это средневековые хакасские женщины в торжественных костюмах с булавками в головных уборах. Шестые предполагают: так изображены члены одного из посольств, либо показан караван или группа миссионеров. Одеяния «неизвестных» действительно очень напоминают очертаниями китайский официальный костюм эпохи Тан, а сопровождающие их значки похожи на характерные для этой традиции вееральные опахала или мухогонки буддистских монахов.
«Большинство изложенных версий отличаются уязвимостью. Они слабо соответствуют местным историко-культурным реалиям, — говорит доцент кафедры археологии и этнографии Гуманитарного института НГУ кандидат исторических наук Сергей Григорьевич Скобелев. — Так, на Енисее очень мало археологических свидетельств распространения несторианства и ещё меньше — манихейства, а имеющиеся разбросаны по всему региону. Известные шаманские изображения выглядят совсем по-иному, и также расположены в разных районах. Подобных рисунков так называемых средневековых хакасских женщин более нигде на территории Хакасско-Минусинской котловины не найдено. Поэтому факт узкой локализации таких изображений становится ключевым».
Сергей Скобелев придерживается последней версии происхождения «сапожков». Учёный предполагает, что именно у урочища Албаны, на правом берегу реки Чёрный Июс, располагалась ставка кыргызского кагана, куда шли караваны посольств императоров Тан и Ляо, которые в своих рисунках на скалах и курганных плитах изобразили местные жители. Это мнение основывается на некоторых географо-археологических реалиях, подтверждаемых письменными источниками.
Так, по сообщению персидского историка Махмуда Гардизи (XI в.), расстояние от Кегмена (Саяна) до ставки кыргызского кагана составляло около семи дней пути. Этот путь от Арбатской тропы через Западный Саян до урочища Албаны занимает 240 км. Если разделить его на семь, то получится 35 км в день, что является вполне нормальным темпом движения для каравана. Этот же автор упоминал, что дорога к стану кагана шла «по степи и лугам мимо приятных источников и сплетенных между собой деревьев, так что враг не может проникнуть туда». И в настоящее время на пути от Западного Саяна в сторону устья Чёрного Июса чередуются степные и кустарниково-лесные участки с многочисленными протоками и ручьями.
Далее Гардизи писал, правда, без указания конкретной географической привязки: «Здесь военный лагерь киргизского хакана, главное и лучшее место [в стране]; туда ведут три дороги, по которым можно идти; кроме них, доступ отовсюду прегражден высокими горами и сплетенными между собой деревьями». Внутрь урочища Албаны сегодня можно попасть по дорогам именно с трех направлений: с юго-востока между отрогами хребта Арга, с юго-запада по широкой долине вдоль северного склона хребта Арга (со стороны современной деревни Подкамень) и с северо-запада по правому берегу Черного Июса. А само урочище с запада, востока и севера отгорожено высокими, обрывистыми наружу горными хребтами; юго-восточное направление, в целом, закрыто сильно заболоченной долиной Белого Июса, а северо-западное — густо заросшей кустарником долиной Чёрного Июса и его прижимом к горному обрыву в этом месте.
Другой мусульманский автор Ал-Идриси (XII в.) писал (видимо, по более ранним источникам), что «город, в котором живет король кыргызов, очень укреплен, окружен стенами, рвами и траншеями». Сибирскими учёными в урочище Албаны был выявлен ров и вал длиной более четырёх километров — грандиозное сооружение, закрывающее наиболее уязвимое для проникновения в урочище юго-западное направление. Есть основания предполагать наличие остатков запаханных укреплений и внутри урочища Албаны — в его средней части.
Кроме того, в письменных источниках династии Тан есть сообщение: «Ажэ (в данном случае под ним подразумевался кыргызский каган) имеет пребывание у Чёрных гор». Часть горного хребта Арга к югу от этого укреплённого района в урочище Албаны до сих пор называется Хара-Таг, что означает «Чёрная Гора».
В восьми километрах к северу от оборонительного района находится знаменитая средневековая Сулекская писаница («скала с письменами», «вечная скала»), считающаяся почти «официальным» манифестом носителей культуры средневековых енисейских кыргызов, но на ней нет ни одного изображения «сапожка».
«Неслучайно большинство столь необычных рисунков расположено к юго-западу от прохода к предполагаемой ставке кагана, то есть вдоль южной дороги, одной из трёх, описанных Гардизи. Только с этого направления и могли приходить сюда посольства от империй Тан и, вероятно, Ляо. Поскольку изображения «сапожков» в этих петроглифах несколько различаются, то есть вид одеяний членов посольств не всегда одинаков, можно предположить, что они появлялись здесь в течение достаточно продолжительного времени. Но все эти посольства принадлежат в первую очередь китайской культуре или культурам, связанным с Китаем, — рассказывает Сергей Скобелев. — Соответственно, именно здесь при прохождении в ставку кагана местные жители имели возможность видеть официально одетые посольские процессии, тогда как на остальных территориях на их пути последние представляли собой обычные караваны. Имеется ряд письменных источников, свидетельствующих об интенсивных обменах посольствами между императорами Тан, Ляо и кыргызским каганом. Поэтому из всех версий интерпретации «сапожков» эта является наиболее соответствующей историческим, археологическим и условно-географическим факторам. Эти петроглифы можно считать наглядными свидетельствами участия Кыргызского государства в системе международных отношений в Центральной Азии в Средние века».
Диана Хомякова
Фото и рисунок предоставлены Сергеем Скобелевым
