Прошедшее в Москве Общее собрание Российской академии наук показало, что ведущих учёных не устраивает статус «клуба» — они настаивают на принципиально иной роли в государстве и обществе.
«Без академии страна не обойдётся»
Эти слова сказал с трибуны собрания лауреат Нобелевской премии академик Жорес Иванович Алфёров. И он, и президент РАН академик Владимир Евгеньевич Фортов, и их коллеги собрались в «Золотых мозгах» на Ленинском проспекте, прежде всего, для ответа на вопрос: куда двигаться и чего добиваться в условиях продолжающейся реформы? Стало понятно, что первоначальный замысел её зачинщиков не осуществился. Академия не только продолжает свою почти трехсотлетнюю историю, она по-прежнему претендует на место ведущей научной силы страны. Обоснованность такой позиции начинает понимать и власть. Премьер-министр России Дмитрий Анатольевич Медведев сказал учёным, что дальнейшие изменения следует проводить «осмысленно и аккуратно»: «Мы не будем догматично толковать закон (ФЗ-253 — ред.), мы будем находиться в постоянном контакте с Академией наук».
Владимир Фортов считает большим достижением принятие последнего, 13-го по счёту, Устава РАН «…в нашей, академической редакции, сохранившей такие принципы, как демократизм, выборность, свобода мнений». «Нам предстоит ещё научиться пользоваться всеми возможностями нового Устава РАН», — считает её президент. После неизбежных трений налаживается и рабочее взаимодействие с ФАНО России: при нём сформированы научно-консультативный совет (состоящий, в основном, из членов РАН) и комиссия по рассмотрению кандидатур на руководящие посты. В следующем году около ста из них достигнут 65-летнего рубежа: в восемнадцати институтах, включая три сибирских, уже объявлены выборы.
«Ключевая проблема — разграничение полномочий РАН и ФАНО», — так считает член-корреспондент Аскольд Игоревич Иванчик (Институт всеобщей истории РАН) и многие другие участники собрания. «В скором времени мы можем получить постановление Правительства по «правилу двух ключей», — сообщил залу председатель Сибирского отделения РАН академик Александр Леонидович Асеев. Поскольку последняя редакция важного документа всегда малопредсказуема, он напомнил о принципах, которые отстаивают учёные. Во-первых, РАН должна осуществлять научно-методическое и научно-организационное руководство в отношении как институтов из подведомства ФАНО, так и вузов, относящихся к Минобрнауки (разумеется, это касается и немногочисленных собственных структур Академии — научных центров, например). Во-вторых, все решения по реорганизации субъектов, подведомственных ФАНО, принимаются совместно с РАН. Кроме этого, за Академией закрепляется роль инициатора и координатора междисциплинарных и интеграционных проектов, включая международные. Абстрагируясь от ожидаемого постановления кабмина, Владимир Фортов призвал: «Отделениям и членам Академии следует наладить неформальные рабочие контакты с коллегами из ФАНО». А председатель Уральского отделения РАН академик Валерий Николаевич Чарушин считает, что «…ФАНО и РАН должны объединиться на юридической платформе, которая предоставляет возможность консолидации».
Академия не ждёт, когда её полномочия будут окончательно конституированы. Владимир Фортов сообщил коллегам о 29 комплексных проектах, которые РАН направило руководству страны. Но этого мало! — уверены участники собрания. Академик Николай Леонтьевич Добрецов: «Мы должны ставить крупные общенациональные задачи». Именно так, и ставить, и решать. Член-корреспондент Арнольд Кириллович Тулохонов, представляющий Бурятию в Совете Федерации, убеждён, что ни одно важное государственное решение не должно миновать экспертизы РАН: «Федеральная целевая программы по развитию Дальнего Востока — это механический перечень строительства отдельных объектов, потому что Академия наук и рядом не ночевала». Законопроект о запрете ГМО, по мнению учёного и сенатора, тоже нельзя обсуждать без экспертизы РАН.
Академик Владимир Фортов счёл возможным рассказать на собрании о важнейших научных результатах 2014 года, несмотря на то, что они получены в «организациях, подведомственных ФАНО». Отметим, что в топ-список президента РАН попали три достижения сибирских учёных. Названы дискретная вычислительная модель образования волн при сварке взрывом (Институт математики им. С.Л. Соболева СО РАН), долгосрочный прогноз углеводородных ресурсов Востока России (Институт нефтегазовой геологии и геофизики им. А.А. Трофимука СО РАН) и синтетический лактаптин — перспективное противоопухолевое средство от Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН.
Управляющая компания
Именно так определил ФАНО один бизнесмен, которому автор этих строк пытался объяснить схему реформы РАН. Жорес Иванович Алфёров поделился другой аналогией: «Я думаю, Михаил Михайлович Котюков был бы хорошим управляющим делами Академии наук, а ФАНО исполняло бы обязанности этой структуры». В ряде выступлений эта же мысль излагалась в более общем виде: федеральному агентству следует доверить госимущество, а научное руководство должно остаться безраздельной компетенцией РАН. Сам глава ФАНО говорил, прежде всего, о статистических показателях и проведенных мероприятиях. В подведомстве «управляющей компании» 1010 организаций, из них 728 научно-исследовательских — простая арифметика показывает 282 инфраструктурных. То есть на два с половиной института приходится одна больница, опытное хозяйство или гостиница.
К ФАНО относится, со слов его главы, 20% научных учреждений России, дающих, между тем, 60% публикационного потока (общего или только на международной арене —М. Котюков не уточнил). Эти данные расходятся с утверждением министра образования и науки РФ Дмитрия Викторовича Ливанова о том, что по количеству публикаций вузы обогнали академические институты. Михаил Котюков также сообщил о проведенных в 2014 году 400 совещаниях, из них более 60 — в регионах. Рассмотрено 22 716 обращений. Глава ФАНО не скрывал, что его ведомство особо озабочено состоянием учёта государственного имущества и упорядочиванием правоотношений, в том числе агентства с институтами: «Все базовые задачи, которые мы должны решать, в достаточной степени регламентированы».
Но именно мелочная регламентация всего и вся, буквально ежедневная бомбардировка институтов запросами стали основным предметом критики в адрес ФАНО. «Увеличение бюрократической нагрузки обычно свидетельствует о недостаточной компетенции управленцев, которые компенсируют свою неуверенность избыточным количеством бумаг», — считает Аскольд Иванчик. Вторая острая проблема, поднятая учёными — это реструктуризация сети научных организаций, инициированная до проведения оценки их эффективности. Больше всего тревожит судьба региональных центров, целостность и само существование которых оказались под угрозой. «Центры создавались десятилетиями упорного труда, и мы не можем их потерять», — сказал академик В. Фортов. В контексте реорганизации Дмитрий Медведев предостерёг от стремления «получить бухгалтерский результат», а Михаил Котюков обещал «очень внимательно» вникнуть в ситуацию с каждым регионом. В том числе и с Крымом: едва ли не легче оказалось присоединить полуостров, чем интегрировать его научные организации в только складывающийся симбиоз РАН-ФАНО. Глава правительства призвал в этой связи «…сохранить сложившиеся академические брэнды».
Что говорили про ФАНО
«Я не хочу сказать ничего плохого про ФАНО, но финансисты не могут руководить наукой» — академик Сергей Михайлович Стишов (Институт физики высоких давлений РАН).
«Что бы ни говорили хорошего про ФАНО — это всё-таки бюрократическая надстройка» — академик Николай Леонтьевич Добрецов (председатель Объединенного учёного совета по наукам о Земле СО РАН).
«Каждый должен заниматься тем, что больше умеет. За ФАНО следует оставить управление имуществом, а за РАН — руководство наукой» — член-корреспондент Аскольд Игоревич Иванчик (Институт всеобщей истории РАН).
Бывает ли науки слишком много?
Виктор Фёдорович Басаргин, министр регионального развития России в 2008-2012 годах, при жизни обессмертил себя положительным ответом на этот вопрос. Есть и противоположная фигура речи: «мало не бывает» — безопасности, счастья, той же науки. Вопрос лишь в том, что возможности наращивать желаемое не безграничны. Со слов Михаила Котюкова, затраты госбюджета на исследования достигают в России суммы около 700 миллиардов рублей в год, но РАН достаётся лишь 15%. Глава ФАНО сказал также о потенциальной возможности выделения дополнительных 1,8 миллиардов рублей на фундаментальную науку в 2015 году, но вряд ли такую добавку можно назвать принципиальной. «Проблема в том, что частных средств в секторе разработок фактически нет», — считает М. Котюков.
Между тем президент России Владимир Владимирович Путин ещё в мае 2012 года поставил задачу: нарастить долю российских научных публикаций в мировом масштабе с 1,7 до 2,44 процента, а затраты на науку и разработки с 1,17% ВВП поднять до 1,77%. «Майскими указами» предусмотрено также повышение зарплаты учёным до двойной среднерегиональной. Но Владимир Фортов констатировал: за истекшие почти три года разрыв между планом и фактом так и не изменился. «Надо прекратить схоластические дискуссии, не конфликтовать с Академией наук по любому видимому поводу», — считает президент РАН.
Как ещё, не в денежном выражении, определить, что в стране «мало науки»? Арнольд Тулохонов встревожен: «Согласно опросу ВЦИОМ, 32 процента верят, что Солнце вращается вокруг Земли, а большинство москвичей согласны с тем, что Бурятия может войти в состав России». «Уже нет людей, которые популяризируют нашу науку, за исключением, пожалуй, Жореса Ивановича Алфёрова», — огорчался сенатор. Видимо, он имел в виду популяризацию личным примером, но тема масс-медиа и присутствия в них РАН на Общем собрании была явно не раскрыта. Из научных изданий распространялась только газета «Поиск». Да и журналистов почти не наблюдалось — за исключением команды, приехавшей с Дмитрием Медведевым и вместе с ним же покинувшей «Золотые Мозги». Хотя, в отличие от прошлых лет, Wi-Fi в здании Академии наук работал исправно и повсеместно, да и режимных строгостей было меньше.
Общее собрание длилось 11 с лишним часов. Подряд, с двумя перерывами: 20-минутным и часовым обеденным. Даже для людей среднего возраста такой марафон утомителен, а большинство участников мероприятия (согласно новому Уставу РАН, это только члены Академии) выглядело явно старше. К вечеру накопилось утомление: и аудитории (заметно поредевшей), и ораторов. Один из них, например, начал с проблем извлечения углеводородов и незаметно перешел на урожайность зерновых… К тому же в тематике выступлений смешались два подхода: проблемно-дискуссионный и самоотчётный. Директор НИИ нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко РАМН академик Александр Александрович Потапов показывал и рассказывал фантастические вещи: «Операция на мозге…пациент в сознании». Но доклады подобного рода диссонировали с обсуждением всего того, о чем сказано выше.
Возможно, президиуму Академии наук стоит задуматься об обновлении формата Общего собрания, о переходе на пленарно-секционный принцип, хорошо зарекомендовавший себя на крупных научных конференциях. Ведь это событие собирает лучших учёных России, которые к нему весьма обстоятельно готовятся (некоторые слайды академика Фортова были даже с акустическими эффектами). Здесь на высшем уровне (как вы убедились, и в прямом смысле) обсуждают ключевые проблемы: организации и поддержки науки, её взаимоотношений с властью и бизнесом. И более гибкая, более современная организация высшего научного форума страны, безусловно, пошла бы на пользу его результативности.
Андрей Соболевский
Фото автора
