Прошлое народов, населявших нашу планету, неизменно вызывает интерес, его нужно исследовать и сохранять. О работе якутских археологов рассказывает старший научный сотрудник отдела археологии и этнографии Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера ФИЦ «Якутский научный центр СО РАН» кандидат исторических наук Виктор Михайлович Дьяконов.
— Виктор Михайлович, расскажите, пожалуйста, как у вас проходит полевой сезон?
— В полевой сезон у нас несколько задач. Во-первых, мы обычно проводим экспертизу участков, на которых планируется строительство дорог или где предстоят промышленные разработки по добыче нефти, газа и других полезных ископаемых, на предмет наличия объектов истории, культуры и археологии. Если находим объекты, представляющие научную ценность, то проводим их первичное обследование, затем определяем границы их расположения, культурную принадлежность, проводим топографическую съемку. После этого составляем отчет и передаем его заказчикам. Все эти исследования финансируются нашими заказчиками — промышленными предприятиями. В итоге, участок, представляющий культурную ценность, сохраняется для потомков, для научных исследований. Например, если по такому участку планировалось провести газовую трубу, то предприятие вносит изменения в свой проект, и труба идет в обход этой территории. Однако если этот участок никак не получается не затрагивать, то хозяйствующие субъекты инициируют охранные раскопки, которые позволяют сохранить все исторические и культурные артефакты.
Кроме этого, мы много работаем и по фундаментальным направлениям научной деятельности. В последнее время — по проекту истории Якутии: исследовали Вилюйскую группу районов и Центральную Якутию, в Иркутской области побывали на верхней Лене, в Качугском и Жигаловском районах, в Хабаровском крае — в Аяно-Майском районе, искали исторические связи с якутами. Работы мы проводим и в арктических районах — Усть-Янском, Абыйском, Булунском.
Также исследования ведутся на территории Новосибирских островов — там мы ищем стоянки древних людей.
Раскопки на стоянке Муорхан
— Что интересного обнаружено на арктических островах?
— Недавно на Столбовом острове (относится к Ляховским островам) мы обнаружили новый объект возрастом ориентировочно 8—9 тысяч лет. Нынче летом я туда ездил, и мы нашли там орудия — кремнёвые пластины и вкладыш, которыми пользовались древние люди. Это 100 % факт присутствия человека. В конце 1980-х годов на Новосибирских островах, на острове Жохова была обнаружена стоянка древнего человека и там, в 1990—2000-х годах, проводились масштабные раскопки, исследования. Уже выяснено, что на Жохова жили охотники на белых медведей.
— Кем были эти охотники? Европеоидами или азиатами?
— После генетического анализа установлено, что эти люди имели западноевразийское происхождение, то есть они, предположительно, не были азиатами. Помимо охоты они занимались еще и селекцией охотничьих и ездовых собак. Обнаруженные остатки нарт свидетельствуют о том, что охотники передвигались на собачьих упряжках.
Проводя параллели с артефактами с острова Жохова, мы считаем, что на Столбовом находился наблюдательный пункт древних людей. Орудия, найденные нами, совпадают с теми, что были и на острове Жохова. Место обнаружения орудий на острове Столбовой обдувается всеми ветрами и расположено на возвышенности, на мысе, с которого есть прекрасный обзор. Исходя из этого, мы предполагаем, что те люди не проживали на этом мысе постоянно, где-то поблизости должна быть стоянка, жилища этих людей. Этого мы пока не нашли.
— Артефакты каких времен вы находите в Западной Якутии?
— Эпохи каменного века, бронзового, железного веков. Якутская культура тоже есть. Вообще, находим предметы всех исторических периодов.
— Получается, что территория нашей республики начала заселяться людьми сотни тысяч лет назад?
— Да. Доказано, что люди здесь живут на протяжении как минимум 300 тысяч лет.
— Исследуете ли вы захоронения прошлых эпох? Какие данные можно получить, изучая их?
— Наш отдел занимается в том числе и комплексным изучением якутских погребений в Центральной Якутии и на Вилюе, а также в некоторых северных районах. Путем генетических и антропологических анализов обнаруженных останков удается восстановить облик людей. Кости дают массу информации о том, какие у них были патологии, чем они питались, какой у них был образ жизни. Большой интерес представляет и погребальный инвентарь. По нему можно изучить погребальный ритуал и то, какими предметами пользовались люди в это время. Взять, к примеру, тот же бисер. Он к нам попадал не только из Китая, но и из Западной Европы и Средней Азии.
— Тела, захороненные в зоне вечной мерзлоты, сохраняются и без бальзамирования?
— Да, в грунтовых захоронениях, благодаря мерзлоте, порой обнаруживаются останки удивительной сохранности. В ходе изучения погребений установлено, что чаще всего у якутов и народов Севера погибали младенцы, маленькие дети и женщины фертильного возраста, умиравшие от осложнений беременности и родов. Очень часто люди умирали от туберкулеза, в том числе костного, когда кости становились похожими на сеточки и разрушались еще при жизни человека.
Табагинское погребение
— Вы придерживаетесь каких-либо определенных ритуалов при раскопках могил?
— Конечно, при проведении таких раскопок каждый исследователь придерживается определенных правил, с почтением относится к останкам. Расскажу один случай.
В 2001 году, возле Табаги при раскапывании карьера для добычи глины было случайно вскрыто якутское погребение. Об этом было сообщено нам. Мы выехали на место, документально зафиксировали, что разрушено погребение предположительно XIX века. Всё осмотрели, сфотографировали.
Это была могила пожилого мужчины. Он был в истлевшей шубе из коровьей или лошадиной шкуры. Инвентарь из этой могилы люди просто выкинули, все предметы лежали там же в кустах. Ну, мы эти вещи аккуратно собрали, и, решив, что из них получатся интересные экспонаты, забрали их с собой. Там был медный котелок хорошей сохранности, деревянные чаши-кытыйа, деревянная ложка, табакерка, якутский нож. Могилу мы закопали обратно, там же рядом пообедали и отправились в город. И уже в городе я вспомнил, что после того, как мы перекусили, я помыл всю нашу посуду — котелок, вилки, ложки, нож и оставил все это прямо в пакетике возле той могилы. А ведь мы забрали с собой такие же вещи того мужчины: котелок, всю его посуду! То есть мы с ним как бы невольно поменялись. Я не стал возвращаться, решил, что, значит, так оно и надо. Чего не пожертвуешь ради науки!
Беседовала Мария Ефремова, пресс-служба ФИЦ ЯНЦ СО РАН
Фото из личного архива Виктора Дьяконова
