Если спросить современного городского жителя о мифологических персонажах домашнего пространства, то первым на ум наверняка придет домовой — добродушный бородатый дедушка или Кузя из советского мультфильма. Но по представлениям наших предков за бытом человека наблюдает гораздо больше разных духов.
Согласно верованиям русских, жилище человека служило приютом не только для людей, но и для персонажей иного мира: домового, дворового, овинника, гуменника, банника. В своем исследовании старший научный сотрудник Института археологии и этнографии СО РАН кандидат исторических наук Ольга Голубкова и доцент кафедры русского языка Новосибирского государственного технического университета кандидат филологических наук Ольга Ансимова сосредоточились на двух самых известных мифологических персонажах, живущих, как верили наши предки, рядом с человеком: домовом и кикиморе. Ученые сравнили представления сельских и городских жителей о них, проследили развитие и изменения верований на протяжении XX – XXI веков, и то, как они отобразились в русском языке.
«Обычно этнографические исследования представляют собой поездки в экспедиции и беседы с сельскими жителями. В некоторых местах, особенно в отдаленных деревнях, до сих пор сохранились традиции, рассказы о «нечистой силе», колдунах и оборотнях. Работа была междисциплинарной, поэтому нам было важно опросить людей, относящихся к различным социальным, профессиональным и возрастным группам — жителей сел и городов. Мы провели анкетирование, чтобы узнать, какие ассоциации сейчас связаны с некоторыми наиболее известными мифологическими персонажами», — говорит Ольга Голубкова. Источниками для исследования также послужили полевые материалы этнографических экспедиций и лексикографический анализ толковых словарей русского языка.
«Домовой спрятал»
Домовой, суседко, хозяин, большак, доможир, жихарь, избной, лизун — все это наименования самого известного домашнего духа, оберегающего жилище, людей и скотину от различных напастей. Его обычно представляют как маленького лохматого человечка или седого старичка. Борода или шерсть — его частые атрибуты, потому что волосатость традиционно считалась символом богатства и благополучия. Нередко он предстает и в зооморфном виде, принимая облик кошки, мыши, змеи, петуха и даже медведя. Однако чаще всего домовой остается невидимкой: именно его шалостями объясняются странные звуки вроде скрипа двери и звона посуды.
Образ этого персонажа восходит к душе давно умершего предка, который защищает своих потомков. Одна из опрошенных, жительница Псковской области, рассказывала: «Домовой самый главный в доме. Его нужно как родителей своих почитать. Когда покойным родителям поминку делаю, домовому тоже угощение ставлю». Отчасти вера в это объясняет, почему чаще всего дух обитает за печкой: в домах на Русском Севере за ней располагался вход в подполье (голбец), где по древней традиции хоронили людей. Представители старшего поколения вспоминают, что домовой способен предсказывать судьбу и даже влиять на неё: он плачет, звенит посудой и стучит в окна накануне смерти родственников, но может предвещать и радостные события. Если молодой девушке снится, что её душит домовой (например, в облике кота или медведя), значит, дух «выживает» её из дома — предсказывает скорую свадьбу и переезд к мужу.
Домового часто угощают сладостями, хлебом и молоком, причем эта традиция широко распространена не только в деревнях, но и в городе. Иногда для домашнего духа оставляют коробочку с бусинами, чтобы он играл ими, а не озорничал с хозяйскими вещами. При переезде домового принято приглашать с собой — для этого используют веник, старый валенок или тапок: «В день переезда нужно взять новый веник и мести по всем углам, приговаривая: "Хозяин наш, батюшка, поехали с нами в новый дом жить". В новом доме веник нужно поставить на печку помелом вверх, им уже ничего не подметают». Этот обряд, возможно, является отголоском жертвоприношений: в новом доме хозяева резали петуха, потому что считалось, будто его кровь придаст духу-защитнику сил, чтобы изгнать «лихого», домового прошлых владельцев. Бытовал и бескровный вариант этой традиции: первой в дом запускали кошку или петуха — считалось, что первый переступивший порог первым же и умирает, то есть впоследствии может стать воплощением души дома.
«Кикимора защекочет»
С кикиморой дела обстоят совсем иначе: у опрошенных она ассоциируется с неряшливой и некрасивой женщиной, а само слово считается почти ругательным. Иногда её относят к болотным духам, немногие информанты, обычно старшего поколения, вспоминают о домашней кикиморе. В верованиях русских она иногда считалась женой домового, но чаще представала как его антипод: пугала людей, била посуду, ощипывала кур и портила рукоделие. Кикимора — это всегда нечистая сила и зловредный дух.
Существует несколько разных представлений о её происхождении. Во-первых, считалось, что кикиморами становились неупокоенные души некрещеных младенцев: умерев раньше положенного срока, они «доживают» его в образе нежити, мстя людям. Согласно второй версии, кикимора — это смоченная кровью кукла, скрученная из тряпок, ниток или соломы, которую колдун или ведьма тайно подкладывали в дом, чтобы навести порчу. Такой злой дух мог довести до болезни или даже смерти. Есть и третье, совсем не магическое объяснение: если печники или плотники были недовольны отношением хозяина к ним или не могли договориться о цене, при строительстве они иногда закладывали между бревен или в печную трубу трещотку из щепок или бутылочное горлышко. Эти предметы нельзя было достать, не разобрав печь или часть дома, и «заклады» на ветру издавали неприятные и страшные звуки, будто воет кикимора, доставляя жителям беспокойство.
Согласно народным русским верованиям, кикимора представала в образе маленькой, уродливой, скрюченной женщины, которая могла превращаться в кошку, собаку, утку и зайца, но чаще, как и домовой, оставалась невидимой. Появляясь ночью, обычно рвала рукоделье, но изредка могла и помочь — отголоски таких представления сохранились в фразеологизмах «Спи, девушка, кикимора за тебя спрядет» или, наоборот, «От кикиморы не дождешься рубахи».
Некоторые духи, которые по представлениям наших предков населяли домашнее пространство, сейчас совсем забылись. Одна из причин этого — исчезновение мест, где они обитали: овинник «ушел», потому что люди больше не строят овины (там раньше сушили снопы), а про гуменника не вспоминают, так как гумно, где хранили и обрабатывали зерно в частных хозяйствах, тоже вышло из употребления.
Правда, в деревне все еще существует представление о баннике или баннице (на Русском Севере её иногда называют обдерихой). Это маленькое и злое антропоморфное существо, часто в женском облике. Недобрый характер этого персонажа легко объяснить: деревенская баня, особенно если она топится по-черному, действительно опасное место, потому что там можно обжечься, угореть или потерять сознание от тяжелого дыма. Все это рождало много ограничений, которые со временем обрастали мифами. Банник (или банница, обдериха) мог серьезно покалечить и даже убить человека, поэтому, чтобы не обижать духа, для него оставляли немного воды, веник и мыло. Более того, в отличие от дома, баню никогда не освящали — традиционно она считалась приютом для нечистой силы, которую не следует злить.
О большинстве духов, в которых верили наши предки, сейчас знают только специалисты, а представления о многих мифологических персонажах, известных более широкому кругу людей, претерпели существенные изменения. Образ домовика до сих пор хорошо знаком не только сельским жителям, но и большинству горожан. При этом ничто не мешает человеку считать себя православным и одновременно оставлять угощение для домашнего духа — это одно из проявлений народного христианства, в котором синтезировались вера в Бога и отголоски языческих верований. Например, в этнографических материалах XIX века можно найти информацию о том, что русский крестьянин мог «похристосоваться в Пасху яичком с домовым».
«Сознание человека мифологизировано. У людей существует потребность верить в чудеса и сверхъестественные силы: с одной стороны, всегда можно понадеяться на защиту и помощь потусторонних персонажей, обладающих таинственной магической силой, с другой — списать на них причины неудач», — объясняет это Ольга Голубкова.
Наталья Бобренок
Фото: предоставлено Ольгой Голубковой (1), из открытых источников (2,3)
