Культура, традиции и языки коренных народов, заселявших Сибирь в давние времена, и тех, которые по сей день живут на этой территории, представляют большой интерес для исследователей. Сохранившиеся мифы — прямое отражение того, какой была наша цивилизация в далеком прошлом, считает научный сотрудник Института филологии СО РАН кандидат филологических наук Юлия Викторовна Лиморенко.
«Для человека, после того, как он отложил палку-копалку в сторону и впервые посмотрел на небо, довольно естественно размышлять, что там находится, — говорит филолог. — В числе вопросов, которые наверняка интересовали наших предков — что за таинственные огоньки ползают по небосводу? Почему они разного размера и яркости? Отчего одни сияют постоянно, а другие — лишь время от времени?»
Некоторые небесные объекты люди всей Земли видят примерно одинаково. Один из них — Луна. Существует множество мифов о ее происхождении, в каждой культуре — свои. Например, в фольклоре китайских народов есть легенда о Лунном зайце, который сидит в тени коричного дерева гуйхуа и толчет в ступе снадобье бессмертия. Это представление возникло благодаря зрительной иллюзии: темные пятна на поверхности Луны напоминали людям фигурку зайца или кролика.
У тюркских народов, представляющих собой большую этноязыковую общность, на Луне находится человек. Так, по сюжету башкирской народной сказки «Луна и Зухра», светило на лучах поднимает к себе девушку с коромыслом и ведрами, чтобы спасти от козней мачехи-колдуньи. Похожий сюжет есть в преданиях удмуртов, татар, чувашей и других народов, относящихся к тюркской языковой группе.
Примечательно, что в «лунных» мифах, встречающихся у народов Сибири, есть несколько общих мест. Во-первых, дело происходит ночью, в полнолуние. Во-вторых, в числе главных героев — злая мачеха (она же колдунья), падчерица или маленькие дети, которые оказываются на Луне. В-третьих, в некоторых сюжетах настойчиво повторяется история про березу, иву или другое дерево семейства ивовых. Почему?
Дело в том, что в каждой культуре есть свои священные растения. У британцев это дуб, ясень и тёрн. Существует множество вариаций английской народной песенки, где упоминаются эти три растения. У сибирских народов такую сакральную функцию выполняют ива и береза.
«Одно из священных деревьев, с которым связано огромное количество народных традиций и обрядов, — это береза, — говорит Юлия Лиморенко, — где только она не растет, даже в глухой тайге. Это дерево, которое соединяет три мира: Верхний (небесный), Средний (земной) и Нижний (подземный). Последний наиболее опасен для людей, поскольку там обитают демонические существа, и как раз именно в Нижний мир уходят корни березы. Такую мифологическую картину использовали шаманы в своих мистических практиках. Им была необходима конкретная опора, благодаря которой они могли бы вообразить себе движение между мирами».
Еще одно знаковое растение для всех народов Сибири — это ива (она же — верба или ракита). На территории нашей страны произрастает около 150 видов семейства ивовых, любые сорта этих деревьев издревле почитались как священные. Ива связана с ночью, духами, жутким таинственным миром. Люди верили, что в полнолуние на ветках деревьев, растущих по берегам водоемов, гнездится нечисть. Знахари были убеждены: ива — проводник целительного волшебства. Больного лихорадкой опоясывали соломенным жгутом, который после чтения заклинаний повязывали на ствол молодой вербы. Так недуг переходил от человека к дереву.
Немаловажный атрибут большинства мифов народов Сибири — коромысла и ведра, с которыми героини ходят на реку. «Почему стоит обратить на это внимание? Если взять народные песни и сказки, можно заметить: много всего интересного происходит с молодыми девушками, которые пошли за водой. Их похищают чудовища, встречают волшебные персонажи, замечают добрые молодцы. Эта ситуация является сюжетообразующей в народных сказаниях и песнях», — отмечает Юлия Лиморенко.
В славянской традиции чудодейственной и магической считалась вода, набранная из источников в особые дни: наутро после Рождества, в Чистый четверг, в день Ивана Купалы. Считалось, что сакральная сила воды повышалась, если при ее набирании и перенесении в дом соблюдались особые условия и запреты. Первейшим из таких требований было хождение по воду затемно, до восхода солнца.
Нередко в мифах тюркских народов встречается сюжет, когда на Луне оказывается демонический персонаж из Нижнего мира. Например, есть довольно страшный миф про Чилбегена (варианты — Чилбеэн, Чилбен, Дилбеген). Это существо описывают как «семиглавое чудовище» или «крылатого богатыря», пожирателя домашнего скота и людей. Чтобы избавить мир от Чилбегена, Луна притягивает его к себе вместе с кустом, за который тот пытается ухватиться. Интересно, что в некоторых вариантах мифа Чилбеген держится за ветку ивы. Поскольку корни этого дерева уходят в землю неглубоко, оно легко вырывается и вместе с чудовищем оказывается на Луне.
«Время полнолуния, когда четко видны все особенности лунного пейзажа, считалось чрезвычайно неблагоприятным и даже опасным для человека, — рассказывает Юлия Лиморенко. — Эти представления живы и сейчас. В Туве и Хакасии люди в полнолуние стараются не выходить из дома без надобности, тем более — не выпускать детей. Это сакральный запрет. Если всё же возникает необходимость выпустить ребенка, ему обязательно мажут лоб золой из очага. В противном случае может случиться ужасное, и его похитят духи».
Помимо Луны в мифах народов Сибири фигурируют звезды. Наиболее внимательны к ним были кочевые народы, которые жили в степях. По звездам людям было удобно отслеживать время суток и смену времен года. У многих народов по всему миру на основе таких наблюдений развивались свои астрономия и мифология. Народы Сибири — не исключение.
Есть объект, который в Северном полушарии всегда хорошо заметен: это Венера. Сегодня известно, что Венера — планета. Но во времена формирования мифологии люди не знали разницы между звездами и планетами. «Слово, которым тюрки, монголы и тунгусы называют Венеру, — это популярное женское имя, — говорит Юлия Лиморенко. — На тюркских языках оно звучит как Чолбон, на монгольском — Шолбон, на татарском — Чулпан. Всё это — формы имени Венера, которая считается самой красивой звездой на небосклоне».
В мифах фигурируют также Большая и Малая медведицы, представляющие собой семь звезд примерно одинаковой яркости. Во многих культурах семь — священное число. Именно поэтому считалось, что эти созвездия образуют семь однородных объектов. Это могли быть семь косточек, семь зерен, семь орехов и даже семь ханов, сидящих вокруг костра.
«Коль скоро люди уподобляли звезды каким-то объектам, естественно, им нужно было придумать версию, объясняющую, как они попали на небо, — рассказывает Юлия Лиморенко. — Например: жили-были семь ханов, такие справедливые, добрые, великодушные, что Создатель поднял их на небо, чтобы приблизить к себе. Либо, наоборот, ханы были настолько бестолковыми, что не правили, а только рядились, кто из них самый главный. В конце концов, они так надоели Творцу, что он убрал их подальше. Есть мифы, где звезды — позвонки лося. Или чаши, которые бросили семь ханов, рассорившись между собой. Или даже колья для сушки сетей. Уподобление звезд земным объектам порождало множество сюжетов, которые передавались из уст в уста — от старших поколений к младшим».
Еще один небесный объект — созвездие Орион, в расположении звезд которого угадывается фигура человека. Известный древнегреческий миф повествует о великом охотнике Орионе, сыне Посейдона и Эвриалы. После гибели от стрел богини Артемиды (в другом варианте — от укуса скорпиона) он был помещен отцом на небо. Народные имена Ориона чаще адресованы не всему созвездию, а только его Поясу, состоящему из трех звезд.
У хакасов Пояс Ориона имеет название Три маралухи. «Маралухи — это самки марала, — поясняет Юлия Лиморенко. — В истолковании происхождения созвездия у хакасов так же, как и у древних греков, присутствует сюжет охоты».
По сюжету мифа старик-охотник долгое время пытается догнать животных, но безуспешно. И однажды ему удается пронзить их своей стрелой, причем сразу трех. «Но подраненные маралухи не оступились, не упали, — гласит легенда. — Шага своего не сбавляя, всё так же дружно-ровно бегут. “Земные ли вы звери, небесные ли, мне всё равно! — крикнул старик. — Если погнался, буду гнать вас, пока не настигну!” Летней ночью, на восточном краю неба, эта погоня хорошо видна: три маралухи, три собаки, две стрелы — одна белая, другая, в крови, красная, а позади старик-охотник. Так и движутся они по небу, отдыха не зная, одним бессмертным, неразлучным созвездием Трех маралух».
Эта цитата относится к одному из поздних истолкований мифа, отраженного в алтайской сказке. Здесь важно следующее: в сюжете упоминается охотник и три его собаки, три маралухи и две стрелы. Всего девять объектов. Едва ли это простое совпадение. «Девять — такое же священное число, как семь, к тому же оно делится на три, — отмечает Юлия Лиморенко. — Можно придумать немало историй про трижды три объекта. Вообще, древние народы включали разное количество звезд в состав созвездий (европейцы, к примеру, учитывали Щит Ориона, состоящий из шести расположенных дугой звезд). Самое главное, чтобы число объектов в созвездиях было маркировано как священное».
Вся эта мнемоника была направлена на вполне конкретные нужды кочевых народов. Запоминая созвездия, люди по ним ориентировались, когда перемещались по тундре или тайге. «Совершенно естественно, что сюжеты мифов, связанных с созвездиями и светилами, различаются у народов Сибири и у европейцев, но есть и кое-что общее. Прежде всего — фигура охотника. Охота — древнейшее занятие человека, поэтому образ охотника известен практически во всех культурах, он попал даже в библейскую мифологию», — говорит филолог.
Еще один небесный объект — Полярная звезда. На ее примере хорошо видно, что сюжеты мифов напрямую зависят от того, какую хозяйственную деятельность вели люди, что для них было важно. «Вы можете навскидку вспомнить какой-нибудь миф о Полярной звезде? — говорит Юлия Лиморенко. — Вообще говоря, их нет. Древних людей Европы интересовало сугубо практическое применение Полярной звезды: то, что она указывает на север. Для народов Сибири это знание было не так уж важно».
Исследовательница отмечает, что система ориентации у людей здесь была связана не с севером и югом, а скорее с востоком и западом. Кочуя в поисках пищи, люди пересекали большое количество рек, притоки которых обычно текли либо с запада на восток, либо в противоположном направлении. Чтобы не путать реки, географически люди ориентировались на эти стороны света. Поэтому как указатель Полярная звезда была не нужна.
«Стоит сказать, что само слово “полярная” в языках народов Сибири отсутствует как таковое, оно заимствовано, — отмечает Юлия Лиморенко. — В переводе практически со всех языков ее название означает “золотой кол”. Это связано с типом хозяйствования кочевых народов: путешествуя по степи, они возили с собой специальные заостренные колышки. Во время остановок люди вбивали их в землю и привязывали к ним своих лошадей. Золотой кол, к которому привязана на длинной веревке лошадь, — очень важная вещь для кочевников. Поэтому Полярная звезда в мифах — это своеобразная “привязка” к земле для охотников, позволяющая им отслеживать направление дальнейшего движения.
Интересно, что мифов о Солнце у народов Сибири практически нет. Причина, возможно, в том, что рассмотреть Солнце очень сложно, даже на восходе или закате. Вот почему тюркские, тунгусские, самодийские народы не относят Солнце к светилам, в отличие от китайцев или японцев, имеющих давнюю традицию наблюдения за Солнцем через специальные приборы.
«Такая логика лежит в основе мифологических представлений народов Сибири, — заключает филолог. — Мифы, изначально выполнявшие сугубо практическую функцию, со временем обрастали сакральным смыслом. Таким образом рождались сюжеты народных сказок. Культурный быт люди украшали яркими деталями — точно так же, как стремились сделать краше свой повседневный быт».
Юлия Клюшникова
Фото: 2 — Александры Федосеевой, анонс, 1, 3—5 — pixabay.com
