В Улан-Удэ проходит конференция, посвященная эпосу «Гэсэр». Он гораздо менее локален, чем знаменитые «Илиада» и «Одиссея», поскольку распространился по всей территории Центральной Азии, бытовал у бурят, монголов, тувинцев, калмыков, алтайцев, у народов Монголии, России и Китая. Его история насчитывает более тысячи лет. О том, почему «Гэсэриада» оказалась столь популярной, и чем она сегодня интересна ученым, мы поговорили с ведущим научным сотрудником отдела фольклористики и литературоведения Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН (Улан-Удэ) доктором филологических наук Баиром Сономовичем Дугаровым.
Конференция «Эпос “Гэсэр” — духовное наследие народов Центральной Азии» приурочена к 25-й годовщине празднования тысячелетия этого героического произведения.
— О чем повествует эпос «Гэсэр»?
— Эпос «Абай Гэсэр» — наиболее популярное и распространенное в многочисленных вариантах произведение народного творчества бурят. В этой эпопее, передававшейся из уст в уста в течение многих сказительских поколений, звучит лейтмотив извечной борьбы добра и зла, которая увенчивается победой светлого, жизнеутверждающего начала, олицетворением которого является воин Гэсэр. Его образу присущи все черты богатыря, характерные для тюрко-монгольской героической эпики. Генезис героя тесно связан с сакральными воззрениями и этнокультурной традицией кочевого Востока. Отличительная особенность этого эпического персонажа — его небесное происхождение. Гэсэр — посланник неба — становится сыном земли, защитником человеческого рода, залогом его процветания и благоденствия. Образ героя, воплотившего мечту о вселенском справедливом правителе, раскрывается во всех национальных версиях «Гэсэриады», бытующих в устной стихотворной и книжной прозаической форме.
— Сколько существует вариантов «Гэсэра»?
— Как отмечает востоковед Сергей Юрьевич Неклюдов, «имя Гэсэра известно на столь огромных территориях и такому количеству племен, что, вероятно, никакой другой персонаж мифологии и традиционной словесности не может сравниться с ним». Помимо Тибета, Монголии и Бурятии, он распространен в Непале, Сиккиме, на севере Индии и Пакистана, у тюркоязычных желтых уйгуров, тувинцев, алтайцев, эвенков. У тувинцев «Гэсэриада», несмотря на заимствованный характер сюжетной структуры, приобрела черты национального эпоса. Известен «Гэсэр» и среди калмыков, сменивших джунгарские степи на приволжские, но сохранивших эпические традиции исторической прародины. Пожалуй, «Гэсэриада» — единственное в мире эпическое произведение, бытующее в различных, отдаленных друг от друга регионах Евразии — от Гималаев до Байкала, от Хингана до Волги.
— Чем монгольский, тибетский, бурятский отличаются друг от друга? Какой из них наиболее древний?
— Многочисленные версии «Гэсэриады» бытуют в книжной, прозаической и прозопоэтической форме — у тибетцев и монголов, в устной стихотворной — у бурят. Тибетская версия «Гэсэриады» впоследствии оказала заметное влияние на монгольскую, придав ей буддийскую окраску в ряде ключевых сюжетов. Вероятно, во многом это произошло в результате широкого распространения буддизма на территории Монголии.
Выделяют две основных версии бурятской устной «Гэсэриады» — унгинскую и эхирит-булагатскую. Первая из них обнаруживает глубокие совпадения с монгольской, свидетельствующие об общности фольклорно-мифологического фонда. Причем в ее источниках не книжная «Гэсэриада» (пекинское ксилографическое издание 1716 года), а более древние устные версии и варианты эпоса, бытовавшие у монгольских племен. Эхирит-булагатская «Гэсэриада» имеет репутацию совершенно самостоятельной. Она почти целиком состоит из бурятских фольклорных сюжетов, мотивов и образов, причем стадиально ранних, восходящих к эпохе зарождения эпоса (устная традиция тенгрианской эпохи первого тысячелетия). Это обеспечивает ей временной приоритет в сравнении с более поздними книжными версиями «Гэсэриады».
Авторство первой письменной «Гэсэриады» принадлежит тибетскому поэту, тантристскому ламе Чойбэбу, жившему в XI веке. Он относился к старейшей тибетской буддийской школе ньингма, приверженцы которой первыми приняли «Сказание о Гэсэре». Литературное произведение Чойбэбу было написано на основе письменно обработанного сказания о Гэсэре, бытовавшего в устной традиции.
— В чем особенности бытования бурятской «Гэсэриады»?
— В бурятской этнокультурной традиции эпос «Гэсэр» воспринимался как сказание божественного происхождения, поскольку в нем значительна роль небесных божеств-тенгриев, а сам герой является сыном неба. Поэтому исполняли эпос те, кто знал доподлинно тенгристскую мифологию, генеалогию шаманистских божеств, старинные обряды и сакральные тексты. Шаманская формула избранничества распространялась и на певцов героического эпоса, исполнявших «Гэсэриаду». Примечательно отношение самих сказителей к значимости стихотворного текста. По их понятиям, Гэсэр, его богатыри и другие главные персонажи эпоса могли «обидеться», если в эпическом описании не звучала стихотворная речь. И сам улигер (сказание) в таком случае уже не считался подлинным. Более того, сказитель, пренебрегший поэтической традицией, мог быть «наказан божествами», то есть подвергал себя опасности. Отчасти это объясняет, почему самая старинная эпопея о Гэсэре была записана в среде эхиритских бурят.
Кроме того, бурятский «Гэсэр» — единственный, который сохранил в своих устных версиях наиболее родовые черты изначальной центральноазиатской эпики. По всей видимости, эхирит-булагатский вариант «Абай Гэсэр» восходит своими корнями к первой половине I тысячелетия (именно этот период считается временем появления тюрко-монгольских героических эпосов). Он насчитывает 22 072 стихотворные строки (для сравнения, объем «Илиады» составляет 15 689 стихотворных строк) и был записан в начале прошлого столетия фольклористом-монголоведом Цыбеном Жамцарановичем Жамцарано от сказителя Маншуда Имегенова. По определению лингвиста Николая Николаевича Поппе, который занимался сравнением устной бурятской и письменной монгольской версий «Гэсэриады», именно эхирит-булагатский улигер является «образцом наиболее древнего и архаичного героического эпоса». Он лег в основу идеи о праздновании 1000-летия эпоса «Гэсэр», ставшем ярким событием в культурной жизни Байкальского региона на исходе XX века.
— Имеет ли Гэсэр исторические прототипы и фольклорные аналоги?
— Само имя Гэсэр широко бытовало в устной традиции тюрко-монгольских кочевников раннего средневековья (в степных сюжетах о легендарном вожде племен Центральной Азии, герое-правителе небесного происхождения). Гэсэр именуется «царем воинств» и одновременно «владыкой лошадей». Это определение имеет под собой историческое обоснование, так как кочевые империи и государства, сменявшие друг друга на арене Центральной Азии, отличались, прежде всего, своей воинственностью и великолепно организованной боевой конницей, приносившей им славу и богатство. Востоковед Юрий Николаевич Рерих подчеркивает, что отождествление Гэсэра с обобщенным образом вождя северных кочевников сохраняет долгую и прочную традицию в тибетской историографии.
У эхирит-булагатского Гэсэра есть эпический двойник в лице якутского Нюргун Боотура. Последний также представляет собой тип героя, которого божества спускают на землю для спасения всего живого на ней от чудовищ. Оба они сыновья небожителей, имеют двух братьев — старшего и младшего, гнедого богатырского коня. Алтайский герой Когюдэй-Мерген из эпоса «Маадай-Кара» также в некоторых своих чертах схож с Гэсэром (чудесное происхождение, похожие детские подвиги). В перечисленных сказаниях явственно звучит эхо древней гипотетической тюрко-монгольской «Гэсэриады», напоминая о приоритете устной традиции и ее наследниках в сибирско-центральноазиатском ареале. Но эта тема требует отдельного комплексного исследования.
— Чем эпос «Гэсэр» интересен ученым сегодня? Остались ли в нем еще какие-то неразгаданные загадки?
— В ответе на предыдущий вопрос я уже частично коснулся этой темы. «Гэсэриада» неисчерпаема. Например, есть очень интересный аспект. Гэсэр — герой не только эпических сказаний и поэм, но и этиологических (повествования, в которых в мифологической олицетворенной форме разъясняется происхождение различных природных и культурных особенностей и социальных объектов. — Прим. ред.) преданий и легенд, образующих целые циклы на всем пространстве бытования «Гэсэриады» — в Монголии, Внутренней Монголии (Китай), Бурятии, Тыве. Примечательной особенностью этих фольклорных произведений является их привязанность к местным ландшафтам и природным достопримечательностям, выраженная в местной топонимике. Поэтому эпические тексты разных «Гэсэриад» интересно исследовать в сравнении. Эпос «Гэсэр», будучи полиэтническим эпическим феноменом, ни разу еще не рассматривался в сравнительном плане с точки зрения истории и географии его бытования у монголов, бурят и тувинцев, а также у калмыков и алтайцев, проживающих в разных регионах Монголии, России и Китая.
— Говорят, что живописных и скульптурных изображений Гэсэра сохранилось очень мало. С чем это связано?
— Живописные изображения Гэсэра встречаются сравнительно редко, что объясняется отношением к «Гэсэриаде» господствующей буддийской школы гелуг-па в Тибете, которая рассматривала этот эпос как пережиток небуддийского прошлого. Тем не менее такие изображения есть в иконографической традиции старой буддийской школы ньинмапа и приверженцев религии бон, а также на свитках странствующих сказителей эпоса. В Монголии и Бурятии также можно встретить живописные изображения Гэсэра в национальном стиле монгол зураг.
Скульптурных же изображений Гэсэра достаточно много, поскольку они представляют Гэсэра как Гуань-ди — охраняющее божество маньчжурской династии. Тогдашним правителям Китая было удобно распространять культ этого божества, сравнивая его с популярным в народе Гэсэром. Так, в Улан-Баторе было два храма Гуань-ди, которые монголы считали храмами Гэсэра. Известны бронзовые статуи Гэсэра, сидящего на троне, — работа долоннорских скульпторов (XVIII в.). В то же время образы Гэсэра и сюжеты из эпоса широко представлены в современном изобразительном искусстве бурят.
Подготовила Диана Хомякова
Иллюстрации предоставлены ИМБТ СО РАН
