Когда археологи во время раскопок обнаруживают участок прокалённой земли, то понимают, что здесь у древних людей был очаг. Но, как правило, учёные редко обращают на него пристальное внимание. А между тем, оказывается, что место, где тысячелетия назад горел огонь, может рассказать жителям XXI века о том, как их предки готовили пищу, сколько жили на этом месте, как согревались и многое другое.
О методике полевого и лабораторного изучения очажного устройства COPAH.info рассказала участница VIII Исторических чтений памяти М.П. Грязнова, прошедших в Омске, аспирант Института археологии и этнографии СО РАН Марина Нестерова.
«Из такого, казалось бы, малоинформативного источника, как очаг, при правильном подходе можно извлечь много информации. Традиционно считается, что это просто место разведения огня в жилище, и на этом его интерпретации заканчиваются. В научных работах, посвящённых описанию мест, где жили люди, максимум могут написать, что очаг был обложен камнями, в нём готовили пищу и использовали для освещения помещения. Но если изучать глубже и фиксировать все доступные признаки, то мы получаем гораздо больше информации, и в докладе я хотела показать, что эти знания есть, просто нужно адекватно использовать методы для их получения», - рассказала Марина.
Согласно общепринятым требованиям, методика раскопок очага не отличается от изучения любого другого объекта и предполагает стандартную расчистку, измерение, рисунок и фотографию. Но, по мнению нашей собеседницы, кроме этих обязательных действий иногда просто не обойтись без применения дополнительных методических приёмов.
«У нас традиционно подход к археологии немного отличается от того, который принят за рубежом, потому что мы располагаем большими территориями и разнообразием комплексов. Когда мы раскапываем целый памятник или даже одно жилище, то появляется очень много информации помимо очага – это сотни тысяч фрагментов керамики, костяные и каменные орудия, следы жилых конструкций. Традиционное изучение этих предметов позволяет размышлять о взаимодействии древних людей друг с другом, отслеживать их миграции и контакты. На фоне этого многообразия кажется, что такой объект, как очаг, ничего нового привнести в эту культурно-историческую концепцию уже не может», - отмечает Нестерова.
В докладе Марина рассказала, что при тщательной фиксации всех нюансов очага во время раскопок появляется возможность создавать трёхмерные модели очажного устройства, что позволяет предположить, как именно действовал этот очаг, какое топливо в нем использовалось, для каких целей он служил.
«Надо попытаться посмотреть на очаги как на специфические объекты. Тогда они дают уникальную информацию и дополняют то, что мы понимаем, изучив другие находки. Сейчас это направление в России только начинает развиваться и привлекать к себе внимание. Необходимо проводить дальнейшие экспериментальные исследования, чтобы создавать свою научную базу», - объясняет молодой учёный.
Каждый элемент очага, будь то каменная кладка, глиняный бортик или следы обмазки требует тщательного изучения, в том числе и методами естественных наук. Для этого обнаруженные во время раскопок артефакты сравниваются с современными эталонными коллекциями, созданными в процессе научного эксперимента.
Марина Нестерова познакомилась с французскими и английскими методиками изучения мест, где в древности горел огонь. «В Европе нет возможности изучать памятники широкими площадями, они копают только отдельные, небольшие участки. Поэтому у них просто нет другого выхода, кроме как заострять внимание на мелочах и извлекать информацию буквально по крупицам. Для сибирских археологов опыт иностранных учёных в области изучения кострищ очень полезен, но, конечно, нужно его адаптировать к нашей реальности, целям и задачам», - уточнила собеседница.
В своём диссертационном исследовании она как раз занимается проблемами адаптации естественнонаучных методов для изучения очагов на материалах Западной Сибири. Сейчас аспирантка ИАЭТ работает в экспедиции академика Вячеслава Ивановича Молодина и проводит собственное исследование очагов в поле, чтобы понять, как работают те или иные методы.
«Мне важно посмотреть, могу ли я на самом деле получить из этих кострищ какую-то информацию, или они навсегда останутся просто участками прокалённой почвы, которые не могут ничего нам рассказать о жизни древнего человека», - отметила она.
Марина отмечает, что реконструкция пищи и восстановление методов её приготовления, которую можно сделать на основе специального изучения заполнения очага, кажется ей очень интересным направлением. «Впервые об это заговорили совсем недавно, когда стали исследовать нагары (следы пригоревшей пищи) на сосудах. Да, мы говорим, что люди в древности ели мясо, потому что охотились, пили молоко – раз было скотоводство, ну, растения, наверное, готовили. Но всё это на самом деле только гипотезы. Никаких методов приготовления пищи мы узнать не можем», - сообщила собеседница.
Тем не менее, разные виды пищи, в частности, кислоты, которые содержатся в продуктах питания, меняют цвет, химический состав и свойства объектов, с которым они соприкасались в момент нагревания. С помощью методов органической химии появляется возможность определить тип пищи, которую готовили в этом очаге (мясная, растительная, молочная), принципы и виды кулинарной технологии (жарка, варка или даже гриль).
По её словам, французские исследователи дошли до того, что иногда им удаётся восстановить часть туши, которую готовили в конкретном месте очага. «В рамках достоверности археологического знания считается, что это практически нонсенс. Но на самом деле, если использовать специфические методы анализа, то это становится возможным», - рассказала Нестерова.
«Археология сейчас немыслима без междисциплинарных исследований. А самыми популярными в программе СО РАН как раз являются такие интеграционные проекты. Потому что археолог в чистом виде без сотрудничества с геофизиками, химиками, физиками, палеогенетиками, антропологами и другими специалистами вряд ли сможет восстановить полную и объективную картину жизни древних людей. Например, с датировками нам очень помогает ускорительный масс-спектрометр (АМС), созданный Институтом ядерной физики им. Г.И.Будкера СО РАН», - рассказала Марина Нестерова.
Конечная цель такого тщательного исследования при сотрудничестве с представителями естественных наук - восстановление микроистории каждого очага от его сооружения и до момента прекращения функционирования. Появляется возможность выяснить, для чего использовался очаг, как долго он существовал, какое топливо в нем сжигалось, какая температура поддерживалась в жилище, какую пищу в нем готовили, чем занимались древние люди рядом с очагом и многое-многое другое. Все эти процессы отражаются в изменении формы и конструкции очага и если знать, как и что искать, то эту информацию можно найти среди кучки обожженных в древности камней или горстки золы.
Подготовила Ангелина Иванова
Фото: 1, 4 - предоставлены М. Нестеровой, 2 - gumer.info, 3 - slovoart.ru.
