научный сотрудник отдела социальных проблем Института экономики и организации промышленного производства СО РАН кандидат социологических наук Вячеслав Юрьевич Комбаров
Может ли, например, в обществе, где происходят непрекращающиеся кризисы, девиация стать нормой, а старые социальные нормы — отклоняющимся поведением?
Забегая вперед скажу, что большинство видов социального поведения, которое мы наблюдаем сегодня и которое воспроизводим сами, когда-то воспринимались коллективной и религиозной моралью и наукой как девиации. В вопросе читателя латентно скрыт сам механизм, объясняющий социальную динамику, — процесс изменения общества, его частей (структур) и типов межчеловеческого общения в нем. Любое общество пребывает в состоянии перманентных кризисов, даже если мы их не осознаем. Оно характеризуется не только общностью интересов, но и постоянными конфликтами между отдельными людьми, а также между более крупными группами и даже социальными классами. Утрируя, можно сказать, что история развития общества — это процесс смены одних девиаций другими, так как они ведут к социальным переменам.
Для начала нужно сказать, что любая точка зрения или объяснительная модель, с помощью которой ученые (в частности, социологи) пытаются описать и объяснить происходящие материальные или нематериальные (духовные) явления, никогда не является, строго говоря, объективной. Мнение любого ученого обусловлено, во-первых, наиболее распространенными в каждый конкретный момент времени системами методов и теорий, разделяемых большинством членов научного сообщества (парадигмами). Во-вторых, сами эти актуальные модели и способы объяснения социальной жизни — теории, концепции, методики — зависят от господствующей идеологии. Зависимость научных методов познания и объяснения мира от идеологии объясняется выгодой или пользой, которую идеология (и политический аппарат, соответственно) извлекает из науки и ее практических результатов. Чем более открытым является социум, тем в меньшей степени наука в нем зависима от идеологии, и наоборот. Общество, основанное на демократических принципах, допускает сосуществование множества научных парадигм. Встроенная в идеологию наука получает ответную выгоду в виде признания, социального престижа, уважения и вознаграждения.
Сама польза науки для идеологии тоже двоякая. С одной стороны, апеллируя к объективной истине, наука в лице экспертов формирует массовое мнение и отношение людей к тем или иным объектам реального жизненного опыта. Но это не просто отношение — на основании приписываемых вещам и объектам значений люди реально взаимодействуют друг с другом каждый день, лицом к лицу. Так, они буквально воссоздают общество заново, согласовывая свои значения явлений социального мира со значениями окружающих. Соответственно, формируя нашу картину мира, поставляя нам значения и смыслы действий, наука подспудно управляет не просто нашим мышлением, но и нашим поведением. Наука сама является частью идеологии. И вот здесь мы подходим к понятию «девиация». Не является ли девиантным то поведение, которое идет вразрез с господствующей идеологией, раз уж критерии оценки поведения как девиантного или недевиантного вырабатываются наукой, зависимой от идеологии политической власти? Я бы ответил — да, любое поведение, которое нарушает общественный порядок или насущную систему норм и правил, является девиантным в негативном смысле, потому что сами представления об общественном порядке являются насаждаемыми.
Идеология создает именно такой социальной порядок, который позволяет политической системе извлекать из общества пользу. Любое отклоняющееся поведение от норм и правил устоявшегося за определенный промежуток времени социального порядка расценивается разного рода общественными структурами как угроза действующей системе власти: политической, финансовой, научной, педагогической, культурной, религиозной, военной. Любая девиация — угроза социальному порядку, режиму, строю, в основании которого всегда лежат чьи-то интересы, как правило групповые. Соответственно, когда происходит смена власти, то есть процесс, в ходе которого власть или господство переходит к другому лицу или группе, вместе с ней происходит и смена моделей и типов поведения. Девиантные ранее типы поведения становятся нормой. Прежние типы социального поведения будут противоречить идеологии новой группы. Новые, не существовавшие ранее типы поведения также будут номинироваться как негативные, прежде всего с точки зрения угрозы существующему социальному порядку и властному господству.
Само обозначение поведения в пространстве бинарной дихотомии позитивный/негативный тоже зависит от того, какая социальная группа создает общественной порядок и соответствующие ему нормы и стандарты поведения. Метафорическое выражение этой идеи мы находим в фильме Милоша Формана «Пролетая над гнездом кукушки», где здоровое, естественное человеческое поведение расценивается господствующей группой как опасное и неадекватное в контексте социальных условий и общественного группового порядка, которые сами подверглись деформации — стали авторитарными. Об этой драме в масштабах современности в свое время писал Эрих Фромм, называя больными не столько отдельных людей, сколько само общество.
Фото с сайта pixabay.com (анонс)
